Hans Norbert
Недавно здесь
|
Редактировать | Профиль | Сообщение | E-mail |
Спортивная и судейская этика
Булавкин А. В., Дрянных С. М.
Оригинал
Следуя своей уже устоявшейся традиции в рамках данного повествования, авторы намерены продолжить использование частных случаев "Кубка Волги" в качестве материала для более широких выводов. Ввиду этой позиции авторов они не стремятся привлечь внимание к недостаткам отдельных людей. Многие из них не могут считаться виноватыми в полном смысле, поскольку еще не ощутили на себе ответственности за судьбу ИФ в стране, и совершаемые ими неблаговидные поступки есть проявление скорее коллективной инерции мышления, а не индивидуальной глубоко осознанной злой воли. В обсуждении "КВ" не столь важно, кто именно допускал этические нарушения (в них можно упрекнуть и самих авторов), как то, какие именно недостатки проявлялись, какую связь они образуют между собой и что можно считать причинами неудовлетворительного состояния этической культуры ИФ на современном этапе развития.
Всякие разговоры о том, кто именно пил водку (Имя!,Фамилия!), кто ругался матом и открывал пивные бутылки об казенную мебель (Имя!, Фамилия!), а также подло замалчивал очевидные удары и засчитывал кистевые (полные паспортные данные!) авторы считают вредительскими и откровенно склочными. Тем более если окажется, что водку пили все, кроме двух-трех ненормальных, и без мата среди коллег-фехтовальщиков выражать серьезное мнение просто неприлично. Также, судить бои беспристрастно значит не уважать заслуги истинных корифеев, а требовать от бойцов одинакового качества техники это ужасное ущемление свободы и права спортсменов на самовыражение.
Несмотря на всю сложность и неоднозначность проблемы авторам все же интересно поразмышлять об этических нормах и обозначить получившиеся выводы. Наибольшее значение среди прочих норм несомненно имеют вопросы спортивной и судейской этики, поскольку их можно считать квинтэссенцией всех этических установок исторического фехтования, отражающих и нравственное, идеологическое и концептуальное состояние этого вида деятельности. Также как соревнования являются высшей формой спортивной деятельности, так и официальный этикет вида спорта указывает на его воспитательное и культурное значение. Воспитательная роль боевых искусств в древности и спортивных единоборств на современном этапе заключается в развитии тех качеств личности, которые способствуют процветанию и укреплению общества. Любое действие, идущее вразрез с принципами гуманности, духовности и морали можно считать нарушением многовековых представлений о воинской добродетели. Эти представления являются основой идеологии любого боевого искусства и применительно к историческому фехтованию могут легко быть выражены в следующих принципах:
- историческим фехтованием не стоит заниматься ради того, чтобы удовлетворить желание драться с людьми,
- не стоит брать в руки меч ради тщеславия,
- нельзя брать в руки меч чтобы унижать людей,
- с помощью меча нельзя добиться уважения к себе,
- недопустимо заниматься историческим фехтованием в целях коммерции,
- практиковать боевое искусство для "поддержания себя в форме" так же нелепо, как пахать огород на танке (по меткому выражению Сенчукова),
- вредно заниматься историческим фехтованием ради развлечения.
Соревновательная деятельность является официальной формой демонстрации движением ИФ своих целей и средств их достижения, поэтому она должна регулироваться системой этических принципов, закрепленных в правилах. Формальный этикет, соблюдаемый перед лицом общественности, и внутренний этикет, исходящий из взаимного уважения опыта, профессионализма и репутации коллег, это несомненно, разные вещи. Довольно легко запутаться в этом вопросе, представляя официальные действия как личные, либо игнорируя за частными поступками проявление корпоративности. Взаимосвязь эта не нуждается в точном определении того, что есть ваше личное, а что общественно-официозное. Уже в силу того, что ваша репутация влияет на корпоративную, и малейший изъян вашего поведения рассматривается как результат принадлежности к определенному сообществу, следует недопустимость отрицания личной ответственности за поддержание репутации сообщества. Ответственность сообщества перед его членами проявляется в том, что его репутация разделяется между всеми, превращаясь в репутацию каждого в отдельности, независимо от преобладания положительных или негативных моментов. Это означает, что если кто-то независимо от вас захочет одновременно с вами и даже в другом месте, расслабиться за бутылочкой пивка, то запоминающимся для публики событием это станет только в случае одинаковой групповой принадлежности его участников (типа: "опять спортсмены веселятся" или "снова ваши богатыри нажрались"). Если же вы действительно окажетесь одиноки в своем питейном рвении, то не только не поставите под сомнение репутацию других, но и рискуете вообще не попасть в список общественно значимых явлений в силу злободневности алкоголизма для российской культуры. По своему менталитету русский исторический фехтовальщик категорически противится "пить один и в темноте". Посему, еще не став значимой частью общественной культуры, историческое фехтование уже превратилось в антуражное оформление алкогольных посиделок, а принятие "на грудь" в повсеместно конвертируемую форму вознаграждения себя за любое шевеление пальцем.
Без сомнения такое положение дел связано с абсолютным преобладанием частного над общественным -- мелкие личные интересы настолько заслоняют собой общественно-значимые цели, что все рассуждения об этических конструкциях, связывающих личность и общество, начинают выглядеть наивно. Ввиду отсутствия сформулированных норм этики, составляющих целостное воспитательное пространство спортивной деятельности исторического фехтования, авторы считают целесообразным сначала рассматривать идеализированные построения, и уж затем находить им соответствие из числа наличествующих примеров. В данном случае придется прибегнуть к попытке систематизации и упорядочения искомых проявлений этики, как реальных, так и идеальных.
Приступим. Для создания текстовой схемы древа этических построений, озаглавленного как "Этика ИФ"(0), обозначим базовые блоки схемы: "Этика принципов ИФ"(1), "Этика целей ИФ"(2) и "Этика содержания ИФ"(3).К (1) относятся принципы гуманизма, духовности, нравственности, традиционности; к (2) -- воспитательные, развивающие, научные, культурные и профессиональные цели ИФ; к (3) -- методы, способы и средства достижения этих целей. Эти блоки являются надстройкой над центральной частью схемы, и в равной мере оказывают влияние на ее смысл. Центральный блок схемы -- "Этика поведения"(4), формирует три смысловых блока, которые мы обозначим как: "Этику повседневного поведения"(4.1), "Этику спортивной деятельности"(4.2) и "Этику тренировочной деятельности"(4.3). К (4.1) мы отнесем "отношение к коллегам по ИФ"(4.1.1), "соблюдение общественных этических норм"(4.1.2), "уважение к старшим по опыту и возрасту"(4.1.3), "уважение к государственной символике"(4.1.4), "соблюдение чистоты и опрятного вида"(4.1.5), "этика использования навыков ИФ в повседневной жизни"(4.1.6). К (4.2) мы отнесем "Этикет"(4.2.1), "Церемониал"(4.2.2) и "Профессиональную этику"(4.2.3). К (4.3.) отнесем "Преподавательскую этику"(4.3.1) и "Ученическую этику"(4.3.2). Теперь, под отдельными номерами авторы отметят те этические моменты четвертого порядка блоков (4.2) и (4.3), которые могут стать наиболее обсуждаемыми по причине их близости к соревновательной тематике. К блоку "Этикет" мы отнесем "Порядок официального общения участников согласно субординации"(5), "Порядок демонстрации знаков признательности и уважения"(6), "Порядок использования имен, названий и терминов"(7), "Этика официальных устных обращений"(8), "Этика формализованных элементов индивидуального профессионального этикета"(9). Под блоком (9) подразумеваются личные салюты, поклоны и прочие символические индивидуальные действия. К блоку "Церемониал" авторы относят "Атрибутику"(10) и "Церемониальные процедуры"(11). Блок (10) включает "Клубную символику"(10.1), "Знаки отличия спортсменов"(10.2), "Флаги, знаки, гербы команд, городов, субъектов Федерации"(10.3), "Униформа спортсменов и судей, учитывающая исторические и символические соответствия"(10.4), "Девизы и гимны"(10.5). Блок (11) включает: "Общие парады"(11.1), "Построения (командные, судейских бригад, почетных лиц и т.д.)"(11.2), "Церемонии открытия и закрытия"(11.3), "Церемонии награждения"(11.4), "Церемонии приветствия участников, почетных гостей, государственных символов"(11.5). К блоку "Профессиональная этика" авторы относят: "Судейскую этику"(12), "Этику спортсмена"(13), "Зрительскую этику"(14). К (12) относятся "Обоснованность суждений"(12.1), "Достойное поведение и внешний вид"(12.2), "Беспристрастность и непредвзятость оценки"(12.3), "Ответственность за ход и содержание соревнований"(12.4). К (13) относятся "Взаимное уважение спортсменов"(13.1), "Этика выражения воинского духа и достоинства"(13.2), "Этика исполнения фехтовальных действий и приемов"(13.3), "Уважение к доспеху и оружию"(13.4). К (14) относятся "Ответственность за создание помех ходу соревнований"(14.1), "Уважение труда спортсменов и судей"(14.2), "Уважение церемоний и символики соревнований"(14.3). К блоку (4.3) ("Этика тренировочной деятельности") раскроем содержание блоков (4.3.1) и (4.3.2). "Преподавательская этика" включает: "Этику воспитания воинского духа и достоинства"(15), "Уважение к личности ученика"(16), "Ответственность за насильственные и травмирующие методы обучения"(17), "Ответственность за глубокое и целостное освоение учеником специальных знаний и навыков"(18). "Ученическая этика включает": "Уважение к занятиям и упражнению"(19), "Уважение к преподавателю"(20), "Уважение к партнеру"(21), "Уважение к направлению и традициям школы"(22), "Уважение к средствам тренировки, инвентарю, спортивной форме, тренировочному залу"(23).
Данная схема, являясь поверхностной и упрощенной, тем не менее, позволяет определять значимость наиболее часто встречающихся нарушений согласно тому или иному разделу этических норм. Иерархическое построение разделов по отношению друг к другу дает эффект преемственности: этические нормы, воспитанные либо востребованные в одном из направлений деятельности ИФ не теряют своей актуальности и значения в других его направлениях. Попробуем рассмотреть примеры поведения судей и спортсменов на "Кубке Волги" с помощью приведенной выше схемы.
Прежде всего обратим внимание на внешний вид. Не является секретом, что угадать, кто из стоящих возле ристалища костюмированных персонажей является судьей, очень сложно. Безусловно, следует уважать желание человека привлечь внимание к надетому на него историческому костюму определенной эпохи и страны, но это в первую очередь должно соответствовать замыслу проведения мероприятия, и уж потом личным предпочтениям в одежде. Судьи должны иметь однотипные одеяния, ясно указывающие на их повышенный статус и почетные обязанности. В противном случае не исключено появление кого-нибудь в мятой грязной рубахе и с видом ночевавшего на конюшне, который будет придавать турниру подлинную историчность. И если таковы будут судьи, тогда о внешнем виде спортсменов рассуждать смысла совсем мало. Они, несомненно, могут появляться в ржавых доспехах и по уши в грязи и гордо демонстрировать тусклые от отсутствия надлежащего ухода клинки.
Соревнования с таким внешним видом участников можно будет рассматривать как попытку реконструкции средневековых бандитов или мародеров, причем стоит заранее начинать воспитывать соответствующие качества поведения, так как свинский внешний облик не достаточно гармонирует с манерами. Судьи, отличающиеся от других судей покроем одежды и индивидуальной атрибутикой, демонстрируют неорганизованность мероприятия и отсутствие в практике проведения соревнований требований к внешнему виду судей. Это придает мероприятию неофициальный вид и приравнивает к хаотичному сборищу, где каждый имеет свой вкус и понимание меры. Спортсмены, оформляющие свое появление на публике драматическими и театральными приемами создания своего образа также увлекаются посторонними с точки зрения соревнований вещами. Содержанием спортивных соревнований не должна быть театрализация, для этого можно придумать другие формы мероприятий. Если творческая идея предстать в виде неопрятного пропыленного в дороге рыцаря, только что вернувшегося из Палестины, хороша для кино или спектакля, то для спортивных соревнований она нарушает нормы приличий. Такая идея предполагает, что можно спекулируя на театральности, появляться среди прочих спортсменов грязным, в рваной одежде, небритым и со следами недельного запоя и это будет малозаметно.
Авторы сожалеют, что пришли к выводам, которые могут в чем-то ущемлять интересы уважаемых авторами достойных людей, блиставших своим ратным умением на "Кубке", но такие бойцы, как например, господа Фортунатов и Пасечник, позволяют себе облик, который может быть неверно истолкован и принят в качестве общей нормы. Измятое и порванное одеяние показывает на отношение бойца к соревнованию и противникам, и вряд ли упомянутые господа, зная, что правила трактуют небрежность внешнего вида именно таким образом, хотели бы демонстрировать оппонентам неуважение. Положительные эмоции, испытанные авторами при общении с вышеуказанными господами, дают право утверждать, что личные авторские симпатии к этим людям не зависят от нежелательных с точки зрения этики спортивной деятельности поступков последних, и остаются делом личным, также как и этика -- общественным. Авторы склоняются считать упомянутые нарушения, касающиеся внешнего вида, относящимся к разделам схемы прямо: 12, (12.2, 12.4)/13, (13.1, 13.2, 13.4); и косвенно: 2, 3, 4, (4.1.5, 4.2.1, 4.2.2, 4.2.3, 4.3.1, 4.3.2), 10, 11.
Поведение судей и спортсменов непосредственно на площадке тоже заслуживает немало теплых слов. Авторы не будут забывать, что функционально их деятельность различна, и будут стремиться отразить данную особенность в своих высказываниях. При проведении отдельного матча с участием двух спортсменов становится понятно, что деятельность судей занимает от его времени половину, или даже более. Постоянные хождения по разному костюмированных людей туда и обратно по ристалищу отвлекают и спортсменов, и зрителей от сути происходящего. Суета вокруг вынесения судейской оценки напоминает очередь к прилавку в базарный день. Всякое появление судей на площадке является симптомом неудачной организации, примером чего стала народная примета: "бег для генерала неуместен, так как в мирное время вызывает смех, а военное -- панику". На площадке судьи могут оказаться в целях представления судейской бригады и приветствия спортсменов, официальной ротации судейских команд, и прощания с участниками соревнований в церемонии закрытия. Во всех других случаях пересечение ристалища недопустимо, а с находящимися на нем спортсменами -- еще и невежественно. Курьезы судейской деятельности по поводу двух трех взмахов мечами спортсменов становятся основным содержанием соревнований, так как занимают много времени и привлекают не меньшее внимание. Избавиться от подозрений о том, что судьи затрудняются быстро квалифицировать происходящее на ристалище крайне сложно, так как они не могут вынести решение без взаимного перекрестного допроса. Естественно, что требовать от них какой-то церемонности при осуществлении встреч возле маршала в ходе каждого матча нелепо. Причем нелепо в той же мере, как и требовать в таких условиях соблюдения церемоний самими бойцами. Отсутствие формализованного салюта с соблюдением очередности приветствия показывает на то, что роли участников, судей и зрителей в нем не придается никакого значения. Даже когда на второй день соревнований Константин Ткаченко в качестве Маршала заставил бойцов приветствовать друг друга, это выглядело настолько резким отличием смысла происходящего, что казалось, проходят соревнования в другом виде спорта. Дружеские объятия спортсменов выглядели как символ оптимизма и благополучия, хотя конечно, такой вид приветствия не стоит делать нормой в спорте, так как личные симпатии и чувство радости это неофициальные знаки уважения, которые приятны, но не слишком уместны на публике. И все равно, после размышлений авторы пришли к выводу, что это действие осталось полумерой, рассчитанной на благоприятное впечатление публики. То есть, уважение друг к другу, которое должно выражать приветствие двух бойцов, не стало от этого ни этической нормой соревнований, ни исторического фехтования в целом. Проще говоря, бойцы не для того тренируются, чтобы потом показывать противнику свое уважение и это видно достаточно явно.
Взаимоотношения судей с бойцами на ристалище выглядят достаточно странными -- они как бы стараются не замечать существование друг друга. Обращения спортсменов к судьям и судей к спортсменам не формализованы правилами и поэтому порядка такого общения не существует, что заставляет и тех и других попадать в неловкие и напряженные ситуации. Поскольку у спортсменов нет функции оценки происходящего, они не могут определить необходимость остановки боя самостоятельно. В ситуации поломки снаряжения, не заметной судьям, или травмы, оценить которую судьи не могут, спортсмен будет вынужден продолжать схватку, не имея возможности официально обратиться к судьям. Он также не имеет права сдаться в случае когда готов это сделать в виду опасности травмирования при продолжении боя, или в силу признания преимущества противника. Любое самостоятельное решение бойца, которое влияет на продолжение боя, может восприниматься судьями как недопустимое самоуправство. В результате спортсмены не чувствуют своей ответственности за ход боя, целиком полагаясь на судей, а те, благодаря отсутствию конструктивного и формализованного способа общения со спортсменами в ходе наблюдения боя не способны своевременно обеспечить их безопасность и ровное ведение матча. Создается ситуация, когда судьи рассчитывают на то, что ходом боя управляют этические нормы бойцов, а бойцы надеются на управление боем судей на основании правил, в итоге несущая ответственность сторона остается неопределенной, до момента грубых нарушений этики либо правил.
В связи со сказанным выше вопрос формализации общения судей и спортсменов не является праздным и не допускает регулирования на основе негласной этики. Неписаные законы нужны для обвинителя, а не для исполнителя! Все существенные вопросы этики должны иметь отражение в букве правил, чтобы несение ответственности за поведение на ристалище нес ясно определяемый субъект спортивной деятельности, а не абстрактный сказочный персонаж застольных легенд. Соотнести со схемой указанные проблемы можно следующим образом: разделы 4,(4.2.1, 1.2.2, 4.2.3), 5, 6, 8, 9, 11,(11.2, 11.3, 11.4, 11.5), 12,(12.1, 12.2, 12.4), 13,(13.1, 13.2) вполне прямо соответствуют предмету обсуждения. Те разделы, что можно затронуть косвенно в данном случае авторы пропустят.
Следующие моменты, на которые обратили свое внимание авторы, отчасти связаны с проблемой формализации официального общения, но более всего с содержанием техники фехтования, и ее приведением к общему порядку. Начало поединка провозглашается Маршалом после того, как он убедится в готовности спортсменов к активным действиям. Во многих боевых искусствах, а также в спортивном фехтовании готовность к началу схватки демонстрируется определенным положением тела бойца. В спорте, где счет идет на секунды, демонстрация небрежного положения самого бойца или его оружия является признаком пренебрежения ответственностью за серьезное и собранное поведение в поединке. Именно поэтому судья не должен опрашивать бойцов поочередно, дожидаясь невнятного бурчания из под шлема или столь же невнятного мотания головой (тем более что в закрытом шлеме разговаривать с вышестоящим по статусу совсем неприлично). Функция судьи -- объявление о готовности, о которой фехтовальщики сигнализируют принятием боевой стойки, после чего судья имеет право разрешить бой.
Поскольку боевая стойка не определена техникой ИФ, либо требованиями правил, судья вынужден развлекаться разговором с бойцами, чего он делать не должен иначе как в форс-мажорной ситуации. Кроме того, попытка в подавляющем большинстве случаев общаться с бойцами голосом является серьезным организационным нарушением. В результате подразумевается, что спортсмены якобы должны "слышать" голосовые команды судьи, в том числе и находясь непосредственно в процессе боя, в экипировке, значительно препятствующей восприятию слухового сигнала. При этом не предъявляется требований ни к экипировке (шлем, наголовье, стеганый или кожаный подшлемник), которая должна обеспечивать нормальное распознавание команд на "слух", ни к степени громкости произнесения команд судьей (шепотом, вполголоса, в голос, выкриком команды). Всякое голосовое общение в спорте с нестандартным снаряжением должно заканчиваться в момент одевания шлема, который и одеваться в таком случае должен вместе с командой судьи о приведении бойцов в готовность. Впрочем, последовательность таких процедур и их ритуализация это вопрос дискуссионный, несмотря на то, что, по мнению авторов, среди грохота щитов и звона мечей полагаться на чудеса "туннельного слуха" бойцов, находящихся в состоянии аффекта, для руководства боем все же нежелательно.
Относящимися к формализации техники авторы считают также ситуации, возникающие при необходимости демонстративного нанесения ударов. В случае, когда судья замешкался с быстрым определением происходящего на ристалище и не успел отдать команду о прерывании боя, либо отдал ее нечетко и она неразличима бойцами, или одним из бойцов, наступают обстоятельства продолжения боя, нерегулируемые существующими правилами. В данных обстоятельствах бойцы не могут отвлекаться на растерянность судьи, ожидая от него более четкого сигнала, а должны продолжать выполнять свои функции. Подобная ситуация имеет сложное этическое решение в связи с тем, что видя своего противника не готовым к продолжению текущей фазы боя спортсмен должен проявить некую предупредительность, чтобы привлечь его внимание к возобновлению схватки. В то же время лимит времени, контролируемый командами судьи, диктует необходимость принимать оперативные решения за себя, а не за исполняющего обязанности Маршала (рефери). Данный случай с "КВ" активно обсуждался в конференции "ТФорума" с разных точек зрения, и, похоже, что боец принявший верное решение с точки зрения правил спорта, допустил оплошность с точки зрения этики, нанеся удары не готовому к бою оппоненту и выполнив атаку сзади.
В содержании техники исторического фехтования не сказано, можно ли атаковать противника со спины, не находясь в поле его зрения, поэтому сама по себе атака не является нарушением правил. Соответственно этому, боец имел право нанесения демонстративных ударов, привлекающих внимание судей, если он не наносил их в запрещенные правилами места, либо способом, не предполагающим возможность травмирования противника в следствии неожиданности исполнения атаки. К сожалению, боец не догадался исполнить эти удары бесконтактно, обозначая возможность их нанесения, доступность цели и невнимательность судьи без ненужного риска. Из-за отсутствия формализации техники удара идея показать его отдельно от непосредственного лупцевания противника вообще мало кому может придти в голову. При обсуждении допустимости этого способа самовыражения спортсмена при совместном разборе результатов турнира авторами и К.Ткаченко было признано, что способ несомненно этичный, хотя и слишком непривычный для устоявшихся представлений об ИФ.
В результате беспорядочных обвинений недоумевающих судей и резкой реакции руководства противоположной команды, при согласии руководителя своей команды (зона "Север") спортсмен был вынужден пойти на снятие с боя по дисквалификации. Основанием для дисквалификации служили два мотива, которые могут одинаково считаться противоречащими букве правил. Атака после команды "Стоп" при неполноценном исполнении судьей команды является разрешенной. Только после проведения этого удара, по мнению авторов, может быть собрано судейское совещание, в котором будет определяться, следует, или не следует засчитывать данный удар, как эффективный. Удар в затылок, при отсутствии четкого описания затылочной части шлема, куда попадать запрещено, тоже не может быть основанием для легальной дисквалификации. За нарушение этики, не описанное в правилах, судьи не могут удалять спортсмена с матча без совещания с публичным вынесением вердикта и объяснением нового для правил прецедента.
Наличие стандартизированной соревновательной техники позволило бы определять технику боя и этику как взаимосвязанные понятия. Например, понятие "эффективный удар" исключает нанесение удара в спину, так как в ситуации, в которой противник не может достаточно активно противодействовать атаке, требования к качеству спортивного мастерства выполняющего атаку сзади снижаются. Поэтому "эффективным" удар считается при наличии возможности преодоления им сопротивления активной защиты противника, а не при полном ее отсутствии. В правилах исторического фехтования понятие "эффективный удар" заменено странным и не имеющим формулировки понятием "акцентированный удар", что не может благоприятно отразиться на процедурах судейства соревнований и подготовке спортсменов. Подобная двусмысленность правил позволяет сомневаться в объективности суждения и открывает широкий простор для предвзятой судейской оценки. Авторы готовы отнести свои замечания по обсуждаемым вопросам к разделам схемы: 3, 4, 5, 8, 9, 10,(10.4),11,(11.5), 12, (12.1, 12.3, 12.4), 13,(13.1,13.3), 15,19.
В числе прочих выводов и замечаний авторам хотелось бы сделать несколько предположений, касающихся объективности и беспристрастности судей турнира "Кубок Волги". По отзывам боковых судей, и К.Ткаченко, исполнявшего обязанности Маршала, были обнаружены как примеры предвзятой и некомпетентной оценки действий спортсменов, так и образцы строгого и в высшей степени объективного судейства. Так, среди боковых судей особо была отмечена работа г-на Попова, который проявлял принципиальность в оценке ударной техники и не допускал к зачету удары низкого качества и выполненные небрежно. В то же время жалобы на невнимательность и предвзятость судей позволяют предполагать, что в работе судейских бригад были как технические, так и этические нарушения. В первую очередь авторам важно охарактеризовать этическую сторону судейской работы, поэтому далее они обратят внимание на принципы, которых должны придерживаться судьи с точки зрения этики.
Ответственность судей за то, какой характер принимают соревнования или отдельный бой очень высока. Так, например, судейская бригада, допускающая к зачету кистевые удары спортсмена, ставит его в невыгодное положение в случае смены судейского состава на более строгий состав судей, так как это полностью изменит рисунок последующих боев с участием данного спортсмена и превратит его преимущества в недостатки. Такого резкого изменения условий оценки техники спортсмена происходить не должно, потому что спортсмен вправе рассчитывать на ровное и однозначное судейство. Он рискует не только возможностью проиграть из за того, что под влиянием разных судей и манер судейства бой из пошаговой стратегии превратится в плотную бескомпромиссную рубку, но и вполне может получить травму. Бойцов такого класса как П.Пасечник, которые могут легко приспосабливаться к разным условиям ведения боя и находить верную тактику поединка, не так много. Поэтому судьи должны руководствоваться намерением создать для бойцов равные условия, и либо давать им одинаковую возможность соревноваться в кистевых ударах с небольшой амплитудой, либо одинаково требовать от всех исполнения широких размашистых рубящих ударов. Направленность турнира, которую формируют судьи своими оценками, может привести соревнования к вялому и расслабленному ведению боев, либо к напряженной, и даже ожесточенной деятельности спортсменов. Не трудно решить, что спортсмены, выступающие на ристалище с чувством радости от хороших боев и судейства, принесут больше пользы для проведения соревнования, чем озлобленные и агрессивные спортсмены, подозревающие, что их права ущемляются. Поэтому, для того, чтобы влияние индивидуальной манеры судейства на результаты соревнований постепенно снижалось, необходимо вырабатывать более жесткие критерии оценки качества спортивной техники боя. Только это может поставить судей в одинаковое положение, и будет способствовать росту их опыта. После этого можно будет утверждать, что все "технические" причины этических нарушений будут исчерпаны, и останутся только те проблемы, которые основаны на различиях в понимании нравственности и морали.
Нравственные мотивы судейских решений и поступков представляют собой несколько иную область этики, которая будет подчиняться скорее логике общечеловеческого воспитания, нежели обучения специфике спорта. В данном случае судьи объективностью своих суждений будут поддерживать воспитательное значение своего спорта и нести ответственность за укрепление моральных качеств спортсменов, что не менее важно в сравнении с их спортивными достижениями. Здесь авторы полностью согласны с разработчиком практического руководства по фехтованию, господином Хироси Одзавой, в том, что совершенно верными являются следующие принципы справедливого судейства:
- нельзя судить бой, основываясь на прошлых результатах спортсменов, это автоматически ставит одного из спортсменов в невыгодное положение;
- неправильно судить бой друга, знакомого или представителя из того же клуба, к которому относится сам судья. В этом случае лучше заменить судью другим, не имеющим никаких личных отношений ни с одним из соревнующихся;
- на судью не должны оказывать воздействие известность клуба или организации спортсмена;
- судья не должен судить, основываясь на своих личных предпочтениях определенной техники или приемов.
От себя авторы хотели бы заметить, что для судьи также нежелательно:
- вынуждать спортсменов на ведение агрессивного боя;
- позволять спортсменам препятствовать активному ведению боя или уклоняться от активных действий;
- позволять спортсменам театральные и драматические жесты и действия в процессе проведения боя,
- каким-либо образом показывать свое одобрение или недовольство действиями спортсменов, кроме официальных обращений согласно правилам, в ходе судейства боя;
- заключать между собой соглашения о создании благоприятных либо неблагоприятных условий спортсменам, без обозначения своего решения в документах правил и оповещения о нем.
В настоящий момент авторы осознают, что общий уровень развития ИФ в стране не позволяет придерживаться перечисленных норм по многим причинам. Так, например наличие судей, производящих судейство в пользу спортсмена своего же клуба не столько результат преступного сговора, сколько закономерное на сегодняшний день событие из за малочисленности квалифицированных судей и частого совмещения судейских обязанностей с тренерскими. Никому не придет в голову обвинить господина Уткина, в том, что он, будучи главным судьей, выставил команду своего клуба, из которой многие заняли призовые места.
Пересечение моральных обязательств тренера, судьи и руководителя клуба пока остается нерешенной проблемой этики ИФ, но решать ее, скорее всего, придется по пути подготовки или приглашения квалифицированных независимых судей, которые не будут выставлять на соревнования своих спортсменов. Быть непричастным к выступлению своего спортсмена, будучи в роли его судьи, задача неразрешимая, поэтому никто не может рисковать ни качеством выступления спортсмена, ни своей судейской репутацией. Опасность заключается в том, что судья либо склонен поддерживать своего бойца, искренне радуясь технично исполняемым им приемам, как объективному результату своего тренерского труда, и игнорируя труд неизвестного ему тренера, либо предъявляет к своему бойцу завышенные требования, считая, что тот должен быть на голову выше оппонента. Балансировать на грани этих устремлений означает ставить под удар многолетний труд ради временной цели.
Для большинства видов спорта независимое судейство является обычной нормой спортивной практики и со временем станет нормой в ИФ. Большое количество претензий к судейству на "КВ" как от лица спортсменов, так и зрителей связано в первую очередь с тем, что общие этические требования не могут быть соблюдены по объективным причинам. Виной этому слабая организованность вида спорта, непродуманность правил, противоречивость содержания ИФ и слишком явное противоборство группировок, причастных к развитию направления. На фоне крупных организационных проблем решение мелких этических вопросов является далеко не самой приоритетной задачей, и это легко использовать для повышения враждебности к тем энтузиастам развития нового вида спорта, которые не могут учесть все просчеты в своей работе. Согласно схеме затронутые вопросы можно отнести ко всем разделам судейской этики: 12,(12.1, 12.2, 12.3, 12.4), и в особенности к целям и задачам спорта (2).
Воспитательный потенциал исторического фехтования как спорта может стать высоким в зависимости от решения целого ряда этических проблем. Воспитание достойного человека средствами спорта, это благородная и ответственная задача, подразумевающая гармоничное сочетание в учебном процессе современных и исторических образцов культурного, духовного и физического развития. В средние века воспитание регулировалось церковью, и нормы библейских заповедей трансформировались в рыцарскую этику, согласно которой воин и рыцарь всегда имеет долг чести перед Королем, сюзереном и прекрасной дамой, обязательства перед церковью, народом и страной, а также коллегами -- рыцарями. Стать рыцарем, не соответствуя этим нормам, было более невероятно, чем стать им, не зная воинских умений, или не имея доспехов. Поэтому, проходя через ступень пажа, а потом оруженосца, юноша проходил подобающее рыцарю воспитание. Обладание оружием становилось символом высокой социальной ответственности, а умение владеть им означало наличие необходимых для несения социальной ответственности психологических качеств.
Создание условий социального роста в ходе совершенствования спортивного мастерства в современном варианте исторического фехтования требует построения непротиворечивой идеологии воспитания. Такая идеология должна задавать направление развития личности своими этическими нормами и нравственными ориентирами. В ней должны быть взаимоувязаны современные ценности, такие, как здоровый образ жизни, патриотизм, коммуникабельность, социальная активность, инициативность. К этим ценностям можно придти в том числе и благодаря ярким историческим примерам, с помощью романтической атмосферы благородного воинского искусства, традиций рыцарства.
В связи с огромной сложностью организации такого комплексного воспитания, авторов особенно привлекли в Пензе примеры спортивной и педагогической работы с детьми, которую проводит господин Антонович. Появление ребят среди взрослых бойцов на ристалище вызвало и удовольствие, и смутную тревогу. Вполне взрослое по настроению фехтование у детей демонстрирует успешную реализацию подхода руководителя к тренировочному процессу, но чем это проявится в будущем, судить пока трудно. Многие опытные бойцы открыто выражали свою озадаченность, прогнозируя те умения, которыми дети должны будут обладать к взрослому возрасту. Если дети уже сейчас показывают то, чем занимаются взрослые, то либо уже в недалеком будущем качество спортивного мастерства в ИФ сделает резкий скачок, либо имеющаяся ситуация открывает низкий содержательный потенциал сегодняшнего "взрослого" фехтования, полностью доступного по его сложности младшим школьникам.
Закономерная тревога авторов проистекает из принципа "оружие детям не игрушка", согласно которому прежде чем дать в руки оружие или его символ, необходимо научить понимать ценность человеческой жизни, важность здоровья и гуманность целей ИФ. Обучение детей фехтованию без планомерного воспитания особенностей воинского поведения, характера, личных качеств, дело чреватое излишним педагогическим риском получить на выходе морального "уродца". Авторы надеются, что в городе Заречном не примут это именно на свой счет, так как теоретические рассуждения авторов не предназначены для конкретных обвинений конкретным лицам. Просто авторам кажется особенно полезной идея о том, что ребенок, демонстрирующий в 12-13 лет навыки взрослого (20-22) бойца, при постоянном повышении мастерства к достижению подобного возраста должен получать воспитание самодисциплины, высоких моральных качеств и быть носителем и примером этических норм. В противном случае он может стать замечательным примером агрессивного поведения, вседозволенности и безответственности.
Знаменательным событием, которое не менее успешно привлекло внимание авторов, стало официальное появление в соревнованиях женской категории. Авторы всецело одобряют это нововведение, которое доказывает рост интереса к ИФ среди самой широкой аудитории и желание видеть его демократичным и доступным видом спорта. И все же авторы готовы задать вопрос, о том какой этической цели соответствует привлечение дам в историческое фехтование? Если содержание этого спорта является истинно демократичным и доступным для всех, то стоит тогда признавать равные возможности в пределах одной весовой категории с мужчинами, либо вообще не начинать профанацию: "мальчики с мальчиками, девочки с девочками". Это даже большее нарушение этики, чем запрет девушкам на участие в соревновательной деятельности ИФ. Девушки ведь принимают участие в смертельно опасных видах спорта, где рискуют наравне с мужчинами: парашютный спорт, альпинизм, сплав по горным рекам, мотоспорт. Прекрасным примером действительно демократичного и справедливого подхода к подготовке девушек в ИФ является опыт более чем семилетней тренерской работы Сергея Николаевича Уткина (Саратовский ВИК "Стальное Копье"), результатом которой стала победа его воспитанницы Екатерины Урядовой на "Кубке Волги". Госпожа Урядова за свою спортивную карьеру неоднократно доказывала свое преимущество в смешанных поединках и вполне заслужила право быть примером такого подхода и для других регионов, где практикуется историческое фехтование. Последствия мужского снобизма, принижающие возможную роль женщин в развитии и популяризации ИФ, по мнению авторов, происходят от нежелания ограниченной части индивидуалистов увидеть в данном спорте содержательную и общественную ценность. По глубокому убеждению авторов именно мелкособственнические тенденции людей, жаждущих оставаться оригинальными и единственными в своем роде, тормозят развитие и распространение исторического фехтования. Затронутые темы вероятнее всего, следует отнести к разделам: 1, 2, 3, 4, (4.3.1, 4.3.2), 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23.
Последний раз, в котором авторы обратятся к схеме, относится к сфере повседневного поведения спортсменов. Репутацию спортсмена можно считать некой суммой того уважения, какое испытывают и к самому бойцу, и к тем, кого он представляет. А представляет он своего тренера, свой клуб, свой город, свой спортивный регион, своих спонсоров, своих официальных покровителей (Управление образования, спорткомитет или городскую администрацию), а также направление и технику фехтования, всех своих коллег по ИФ, и даже идеологию и философию боевых искусств в целом. Поэтому команда, приехавшая в первый раз на соревнования из отдаленного региона, похожая на банду басмачей и ведущая себя соответственно, должна по идее вызывать недоумение и брезгливость. Особенно когда и до и после соревнований члены данной команды расползаются по гостинице в виде, пьяном в сопли, и демонстрируют свой региональный темперамент матом и выкрикиванием невнятных угроз окружающим. Как ни странно, подобное поведение позволяет им наоборот, быть радушно принятыми в фехтовальное сообщество и заслуженно влиться в ряды коллег, а свинство воспринимается как милые шалости. При подобном отношении к спортивной дисциплине и общечеловеческим нормам, которое дискредитирует все спортивное сообщество в целом и тем более репутацию региона, клуба и его руководителя, значимость мероприятий, проводимых Федерацией ИФ, резко снижается. Серьезная подготовка спортсменов из за неискоренимости подобных пьяных тусовок абсолютно вредна и в моральном и финансовом плане, и уж точно отрицательно сказывается на репутации всех участников соревнований. Попустительство руководителей команд, с одобрения которых количество выпитой водки становится мерилом крутости "бойцов", превращает турнир в фарс, а результаты соревнований приравнивает к итогам русской рулетки.
Складывается впечатление, что героическая алкогольная программа является наивысшим "спортивным" достижением, а борьба с трезвостью и нормами культуры основным направлением подготовки "спортсмена". Немедленная пиво-водочная стимуляция, как правило, производится по следующему порядку:
- После принятия ответственного решения ехать на соревнования (в клубе);
- После героических сборов "за отъезд" (там же);
- После нахождения спортсменами друг друга в поезде, "за погрузку" (обычно в поезде);
- После продолжительного нахождения в поезде, "за дорогу" (там же);
- После расположения в городе предполагаемых соревнований "за приезд" (обычно в гостинице);
- После встречи знакомых и незнакомых товарищей, идентифицированных в качестве коллег "за встречу" и "за знакомство" (там же);
- Перед сном (!) "за завтрашние соревнования" (там же);
- После первого дня боев "здорово мы им" и "вот мы им завтра" (там же);
- После окончания соревнований "за победу" или "все равно мы круче" (там же);
- Перед отъездом "за отъезд" (возможны варианты).
Пункты приведенной авторами "микросхемы" не совпадают с разделами тех этических построений, на которые они все время любят ссылаться. Кроме этики повседневного поведения 4.1, (4.1.1, 4.1.2, 4.1.3, 4.1.4, 4.1.5), вся тренерская (4.3.1) и ученическая (4.3.2) этика, обозначенная несколькими страницами ранее, вполне прямо относится к теме данных высказываний.
С глубоким сожалением авторы осознают, что отнюдь не моральные и духовные вершины ИФ привлекают любителей к этому направлению. Скорее наоборот, возможность узаконенного оригинального вида насилия, безответственность за свои поступки и личная выгода могут пробудить первоначальный интерес к "настоящему" сражению на мечах. Более того, авторы с большой уверенностью предполагают, что именно нарушение этических принципов, высказанных ранее, будет основой первичного этапа развития и распространения ИФ в стране. Для того, чтобы стать известным видом деятельности, ИФ должно давать возможность реально подраться (!), заработать деньги(!), развлечься (!), прославиться (!), создать себе имидж (!) и репутацию крутого (!!!). Вот такая колбаса.
(Отредактировал(а) Hans Norbert - 06:00 - Авг. 31, 2002)
|
Отправлено:01:57 - Авг. 31, 2002 | Всего записей: 38 | Дата рег-ции Март 2002
|
|
|
